Классный журнал

Александр
Хасис

Милонга бабушки моей

У меня тогда была депрессия. Что‑то про упущенный идеальный момент, из-за которого представлялось невозможным наладить общую траекторию судьбы, чтобы она представляла собой что-либо стоящее. Двадцать два годика. Целыми днями я лежал в постели, наблюдая, как наш корабль томно проплывает мимо голубых ледников Антарктики.

Моя бабушка в это время (на несколько палуб выше) впервые в жизни брала уроки аргентинского танго. Каждый день в послеобеденные часы, пока большинство пассажиров предпочитало отсиживаться по каютам, предаваясь бренному сну, она оттачивала свои первые ганчо и болео, порхая по паркету пустого бального зала с прилежностью комсомолки, спортсменки, умницы и просто красавицы.

Окрыленная свободой в связи с тем, что ей в кои-то веки выпала возможность отправиться в заграничное путешествие без моего дедушки с его строго регламентированным графиком, с обязательным послеобеденным сном, новостями с «Первого канала» и ранним ужином, бабушка носилась по кораблю с жадной любознательностью сельского агронома, впервые попавшего на ВДНХ. Она принимала участие во всех высадках на берег, посещала все лекции, концерты и тематические вечеринки. У меня даже возникло ощущение, что она тем самым хочет, словно пьяный Ипполит из «Иронии судьбы», указать мне, как же скучно я живу. Это уже попахивало неприкрытом садизмом. Да и сам я, глядя на свой способ существования, все отчетливее видел в нем заливную рыбу.

Мне довелось присутствовать на том самом судьбоносном первом уроке. Бабушка попросила меня запечатлеть на видеокамеру, как она танцует танго. Самое интересное, для того чтобы потом показать дедушке. Видимо, некоторые оковы, в которых человек прожил достаточное количество времени, в итоге становятся красивыми и дорогими для души браслетами, без которых он начинает чувствовать себя неловко.

Я помню лицо бедного аргентинца, преподавателя, когда бабушка явилась в первый день на урок, обутая в специальные танцевальные туфли. Он сразу понял, что это значит. Должно быть, настроился на очередной беззаботный хорошо оплачиваемый вояж с всего лишь несколькими вечерами, когда ему надлежит исполнить необременительную программу милонги. С этими грезами о легкой жизни ему пришлось попрощаться очень быстро.

У него еще никогда не было такой ученицы. На каждое занятие она приходила в идеально выглаженном атласном платье, с ярко-красным маникюром и подкрученными ресницами, опрятно причесанная, со вкусом надушенная, изящно накрашенная, да еще и за десять минут до начала занятия. Все-таки, будучи Советской Женщиной, бабушка привыкла любую ситуацию встречать с чувством локтя, с огоньком, проявляя гражданские мужество и ответственность. Не то что нынешнее племя.

Разумеется, она не танцевала, как сейчас говорят, словно никто не смотрит. Она продумывала каждое движение, тщательно планируя, куда поставить ногу, как при этом должна двигаться рука и поворачиваться тело. Зато смотреть на нее через несколько занятий было сплошным удовольствием. Она ничуть, ни на па не уступала своему партнеру — молодому аргентинцу, который профессионально занимался танго всю жизнь. Могло показаться, что это не учитель с ученицей, а просто очаровательная пара, непринужденно танцующая танго в каком‑нибудь ресторане в районе Ла‑Бока в Буэнос‑Айресе.

В заключительный вечер путешествия был бал, где бабушка сияла ярче, чем все звезды в чистом небе над проливом Дрейка. Словно первый расцветший подснежник среди сырой, талой земли, она горделиво ловила на себе восторженные взгляды окружающих мужчин и ревнующих женщин. Один статный английский джентльмен вообще смотрел на бабушку, словно она была шоколадным маффином с черникой. Ой, как мне это не нравилось! Захотелось бросить в него перчатку и немедленно вызвать на дуэль… или даже лучше сбросить этого наглеца за борт, к касаткам.

Многое я забыл из этого путешествия — как зовут пингвинов, с которыми мы там познакомились, почти все, что нам рассказывали во время многочисленных высадок на берег и лекций, забыл даже, из-за чего пребывал в столь страдающем состоянии, — но никогда не забуду, как моя бабушка заставила меня почувствовать себя старым.   


Колонка опубликована в журнале  "Русский пионер" №126. Все точки распространения в разделе "Журнальный киоск".